Она попросила выйти замуж, ей якобы ответили силой: Судебное испытание азербайджанской журналистки

Айтадж Тапдыг

Ожидается, что зал суда является обителью порядка, местом, где обсуждаются права и методично преследуется справедливость. Это то место, куда люди, независимо от их статуса, обращаются за соблюдением надлежащей правовой процедуры. Но 26 сентября 2025 года слушание в Бакинском апелляционном суде Азербайджана разрушило это ожидание, заменив процедурное ходатайство сценой предполагаемого насилия и запугивания.

Центральной фигурой была Айтадж Тапдыг (Aytac Tapdıq), заключенная в тюрьму журналистка, доставленная в суд по, казалось бы, простой причине: подать апелляцию на свое фундаментальное право выйти замуж за своего жениха. Ее дело касалось не сложных обвинений, выдвинутых против нее, а личного и общепризнанного права.

Тем не менее, то, что произошло в тот день, было далеко от простого слушания. Вместо этого оно стало тревожной картиной давления, с которым сталкиваются независимые журналисты в стране. События дают суровое представление о системе, где профессиональная идентичность может вызвать враждебность, а просьба о браке встречает физическую силу. Вот пять наиболее впечатляющих выводов из дня, который подверг испытанию саму азербайджанскую юстицию.

Слушание по вопросу о браке встретили предполагаемым насилием

Самое шокирующее событие того дня было спровоцировано простым актом профессионального признания. Когда Айтадж Тапдыг вели по коридору суда, она увидела своих коллег и окликнула их. Согласно рассказам ее жениха, активиста по защите прав животных Камрана Мамедли (Kamran Məmmədli), и ее семьи, это вызвало немедленную и карательную реакцию. Конвойный офицер, опознанный как Джамиль Гусейнов (Cəmil Hüseynov), якобы начал силой толкать Тапдыг по коридору.

Это был не случайный акт агрессии, а прямой ответ на то, что журналистка признала своих коллег. В явной попытке защитить себя от травм Тапдыг попыталась использовать свою сумку в качестве щита, создав барьер между собой и офицером. Инцидент представляет собой жестокое противоречие: журналистка, явившаяся в суд, чтобы подтвердить право, связанное с личным достоинством и союзом, вместо этого подверглась предполагаемому физическому принуждению за простой акт признания своих коллег-репортеров.

Судья якобы обращался с ней «как с преступницей» за то, что она назвалась журналисткой

Враждебность была не только физической. Событиям 26 сентября предшествовало поведение судьи Али Мамедова (Əli Məmmədov) на предыдущем заседании, что побудило Тапдыг и ее жениха подать официальный письменный протест. Сообщается, что на том предыдущем слушании Тапдыг была доставлена в зал суда «как преступница» и помещена в стеклянную кабину.

Самой показательной деталью была реакция судьи, когда она начала говорить. Как только Тапдыг произнесла слова: «Я журналист», судья Мамедов якобы прервал ее и не дал ей общаться с Мамедли. Это больше, чем судебное нетерпение; это тактика, соответствующая более широкой государственной стратегии по лишению журналистов их профессиональной идентичности. Заставляя замолчать фразу «Я журналист», суд пытается свести ее из представителя прессы к обычному преступнику, тем самым узаконивая действия государства против нее.

Стычка завершилась преднамеренным актом унижения

Физическая конфронтация с конвойным офицером не закончилась в коридоре. Согласно сообщениям, она завершилась последним, расчетливым актом запугивания, призванным унизить и посеять страх.

«Начальник конвоя, Джамиль Гусейнов, толкал Айтадж по коридору... затем Джамиль Гусейнов толкнул Айтадж к месту содержания под стражей и, прибыв туда, быстро втолкнул ее в середину комнаты, где сидели заключенные-мужчины».

Это действие — насильственное помещение женщины-журналистки в центр комнаты, занятой заключенными-мужчинами, — выходит за рамки простого грубого обращения. Его можно интерпретировать как преднамеренную тактику унижения, использующую гендерное запугивание в крайне уязвимой обстановке.

Ее дело является частью более широкого преследования независимых СМИ

Испытание Айтадж Тапдыг не является единичным инцидентом, а является компонентом широкомасштабного «дела Meydan TV». Она была арестована 6 декабря 2024 года и является одной из 12 человек, попавших в расследование, которое представляет собой серьезное преследование одного из последних независимых СМИ страны.

В августе 2025 года обвинения против группы были ужесточены, с использованием знакомого юридического арсенала, применяемого для создания видимости законного уголовного дела при одновременном преследовании профессиональной деятельности. Теперь им предъявлен ряд серьезных обвинений, включая незаконное предпринимательство, отмывание денег, контрабанду, уклонение от уплаты налогов и подделку документов. Журналисты безоговорочно отрицают все обвинения, утверждая, что их преследование является политически мотивированной кампанией, направленной на то, чтобы наказать их за их критические репортажи.

Неожиданный поворот: апелляция была частично удовлетворена

В парадоксальном завершении событий того дня был достигнут небольшой правовой прогресс. Рассмотрев поданный против них протест, судьи решили оставить ходатайство без рассмотрения. Однако, когда дело дошло до фактического предмета слушания, апелляция относительно права Тапдыг на вступление в брак была частично удовлетворена.

Суд постановил отправить дело обратно в Хатаинский районный суд для повторного рассмотрения. Хотя это не является окончательным одобрением, это решение обязывает нижестоящий суд пересмотреть свой первоначальный отказ, предотвращая полное отклонение ее просьбы и сохраняя ее борьбу за это фундаментальное право в рамках правовой системы. На фоне враждебности и запугивания эта небольшая процедурная победа является свидетельством упорства в борьбе даже за самые основные права человека.

Вопрос справедливости

События 26 сентября выявляют глубокий конфликт: борьба журналистки за личное право на брак сталкивается с системой, которая, по-видимому, враждебна ее профессиональной идентичности, ее безопасности и ее голосу. Этот день стал микрокосмом более широкой борьбы за свободу прессы в Азербайджане, где основные юридические процедуры могут стать ареной для запугивания.

Айтадж Тапдыг выиграла небольшую битву, вернув свое дело в правовой процесс. Но более масштабная борьба далеко не окончена. Инцидент оставляет нас с критическим вопросом о природе систем, призванных защищать нас. Когда зал суда становится сценой для замалчивания и запугивания, где на самом деле начинается борьба за справедливость?